Находясь в офисе Стивена Спилберга, Джексон залюбовался одной из картин Нордала, изображавшей армию, вторгшуюся в деревню племени апачи, и молодого офицера, заслонявшего собой двух индейских детишек. Теперь певец сам обратился к художнику. За уроками художественного мастерства.

"Он спросил меня, не преподаю ли я рисование, и я сказал, что нет, но подумаю об этом. Я был в то время очень занят."

Их разговор, который продлился целый час, стал первой искрой зарождавшейся близкой дружбы и партнерства, которое и привело к тому, что Нордал оставил свою карьеру в мире искусства и стал портретистом Джексона. С 1988 по 2005 год Нордал завершил тысячи эскизов и с дюжину грандиозных заказов, семь из которых находились среди 2000 личных вещей Джексона, выставленных на аукционе Julien's. Певец подал на аукцион в суд прошлой весной, чтобы не дать им продать эти вещи.

На многих картинах изображены грандиозные фантазии Джексона и его сказочное восприятие мира. На массивном триптихе его коронуют и посвящают в рыцари. На картине Field of Dreams (Поле мечты) он ведет детей всех национальностей (а также сестру Дженет, Райана Уайта и Маколея Калкина) по залитой солнцем дорожке. Его первенец дремлет на громадном золотом троне на картине Prince, The Boy King (Принс, Маленький Король).

Нордал, которому сейчас 68 лет, стал не только самым любимым художником Джексона среди живых (Микеланджело был первым), но также и доверенным советником, который делал эскизы для аттракционов в Неверленд и присутствовал на семейных вечерах.

Художник избегал разговоров с прессой много лет, "потому что они хотели говорить только о плохом, а я не знаю о Майкле ничего плохого", говорит Нордал, сидя в своей гостиной вместе с женой Лори Петерсон, которая тоже является художницей. Сейчас он заговорил с надеждой пролить свет на мир, потемневший после смерти Майкла 25 июня.

"Я всегда считал его нормальным", - говорит он. - "Он самый вдумчивый, уважающий окружающих людей человек из всех, кого я знаю. За 20 лет я ни разу не слышал, чтобы он на кого-то повысил голос."

Период Джексона в жизни Нордала начался тогда, когда певец пригласил его в Денвер во время своего тура Bad в марте 1988 года.

"Я не знал, чего ожидать", - говорит Нордал. - "Он был очень мил. Мы ходили в картинные галереи, книжные магазины и частный показ выставки, посвященной Тутанхамону. Мы проводили вместе время, смеялись, разговаривали и рисовали."

Джексон продемонстрировал талант к рисованию, но у него было слишком много занятий и дел, чтобы всерьез заняться изобразительным искусством. Вместо этого они начали обсуждать идеи, которые Нордал мог бы воплотить в картинах. Художник выполнил первую работу маслом, Playmates for a Lonely Child (Товарищи по игре для одинокого ребенка). Затем он пошел дальше и изобразил Field of Dreams, размерами 36 на 104 дюйма, как эскиз к незаконченной работе, которая по размерам была бы 12 на 38 футов.

Он работал без перерыва: большие портреты, мифические панно, 10-футовые рисунки углем, табличка для ворот Неверленд. Нордал выставлял Джексону счета по обычному тарифу своей галереи, до $150,000 за большие работы, и говорит, что ему всегда платили вовремя.

Его обязанности расширились и на разработки парка аттракционов после того, как Джексон начал строить свое ранчо на севере Санта Барбары, Калифорния, и Нордал вел несколько проектов, приспосабливаясь к сказочному стилю жизни Джексона. В Неверленд они вдвоем проверяли аттракционы.

Они ездили в Диснейленд и проводили дни в доме миллиардера Рона Беркла, и там, поскольку Майкла постоянно мучила бессонница, Нордал до самого утра был свидетелем розыгрышей с его стороны и прогулок по пляжу. Он также часто становился жертвой знаменитых подшучиваний со стороны Майкла и однажды обнаружил, что его чемодан доверху набит жвачками.

Он узнал Майкла и с другой, совершенно не гламурной, стороны, когда тот в конце 80-х годов самостоятельно разъезжал в "шевроле Блейзер" и жил в небольшой квартире на две спальни в Лос Анджелесе.

"Я ожидал, что там будет пентхаус и множество прислуги", - говорит Нордал. - "В квартире был огромный рояль, втиснутый в кухню, машина для попкорна и дорогая акустическая система. За всю остальную мебель вы не получили бы на гаражной распродаже и 50 долларов. До появления в его жизни детей Майкл жил очень скромно."

Что же способствовало укреплению их дружбы?

"Я вырос в трудной семье, и он тоже. У нас не было времени для игр, пока мы росли. Мы оба фанатично относимся к своей работе."

Детство Нордала тоже было трудным. Он родился в Альберт Ли, штат Миннесота, и ушел из дома в 12 лет, зарабатывая на жизнь во время учебы в школе, подрабатывая на фермах, рисуя и продавая картины.

"Я не помню времен, чтобы я не рисовал. У меня был отец-алкоголик, и рисование уводило меня прочь от реальности. Меня всегда интересовали ковбои и индейцы. Я продавал рисунки ОДинокого Всадника своим одноклассникам."

Он начал специализироваться на изображении племени апачи после переезда в Стимбоут Спрингс в 1977 году, и его детальные, тщательно проработанные изображения вскоре привлекли внимание серьезных коллекционеров.

"Он очень долго вырабатывал свою технику, поэтому плодов его работы было немного. А когда он сказал мне, что бросает это занятие, чтобы рисовать для Майкла Джексона, к нему тут же выстроилось 200 человек в очередь, чтобы получить эти работы. С его стороны это было интересным решением."

Дьюи, друг Нордала, говорит: "Думаю, Джексон разглядел в Дэвиде целостного художника. Он был перфекционистом. Он выстраивал все от начала и до конца. Джексон также мог разглядеть и его привязанность к семье. Дэвид поначалу рисовал культуру и жизнь апачи, но он также рисовал и детей, не только воинов. Он красиво изображал животных, особенно лошадей."

Нордал, в свою очередь, разглядел в Джексоне израненного и непонятого гения, который глубоко внутри чувствовал, что обязан помогать детям.

Несмотря на то, что Джексона оправдали в 2005 году после обвинений в растлении малолетних, это "уничтожило его морально", говорит Нордал. "Майкл никогда бы не совратил ребенка. Он всегда очень переживал за детей, с которыми плохо обращались или которые были больны. Он проводил очень много времени с тяжело больными детьми. Если ему звонила какая-нибудь мать и рассказывала об умирающем ребенке где-нибудь в другом конце страны, он сразу же прыгал в самолет."

"Люди говорили, что Неверленд - его частный луна-парк. Но это место всегда предназначалось для детей. ПОследний раз, когда я был на ранчо, они установили напротив домика для больных детей огромный экран Sony JumboTron, и если дети просыпались ночью, они могли прямо на этом экране смотреть мультфильмы."

"Майкл был настоящим отцом."

Нордал очень изумлялся тому, что Джексон вызывал больше насмешек, чем симпатии.

"Люди обвиняли его в том. что он хотел стать белым - но это же бред", - говорит он. - "Когда я впервые встретился с ним, его витилиго (кожное заболевание, приводящее к исчезновению пигментации) перекинулась на правую сторону лица и шею. Почти вся его правая рука была белой. В больших белых пятнах. Он пользовался гримом, потому что другого выхода не было, он был весь покрыт пятнами."

Нордал никогда не видел, чтобы Джексон использовал наркотики или тяжелые медпрепараты, но знал о боли, которую тому доводилось терпеть после ожога, полученного на съемках рекламы Пепси.

"Когда они пытались реконструировать этот выгоревший участок у него на голове, ему под кожу вшили воздушную прокладку, которую наполняли воздухом. Он дал мне потрогать. Когда кожа растягивалась, они вырезали эту прокладку и зашили кожу. Он испытывал сильнейшую, нестерпимую боль."

Вряд ли Джексон был наркоманом, говорит Нордал, отмечая то, что Майкл никогда не курил, не пил спиртные напитки, газировку и не употреблял в пищу сахар.

"В целом он был вегетарианцем. Когда он был на гастролях, повара заставляли его есть рыбу, а иногда и курицу. Ему нравились цыплячьи крылышки. Он всегда пил много воды. Лишь дважды я пил с ним вино, один раз с его женой Лизой Мари Пресли, другой - в доме РОна Беркля. Майкл выпил один бокал вина."

Самым ярким проявлением ответственности Майкла стало его отцовство.

"Майкл был настоящим отцом, а не таким, какие бывают в Голливуде. Он вставал по ночам, чтобы дать им бутылочки. Менял им памперсы, купал, делал все, что обычно делает мать.

Сколько я провел времени с его детьми, я ни разу не слышал, чтобы они что-то клянчили или устраивали истерики. Я никогда не слышал, чтобы они плакали. Они были очень воспитанные."

Джексон особое внимание уделял тому, чтобы не баловать и не портить своих детей, рассказывает Нордал, вспоминая скромный день рождения Принса в Лос Анджелесе (мать Майкла, Кэтрин, и сестра Рэбби также присутствовали, но в торжестве участия не принимали из-за своей веры Свидетелей Иеговы)

"Мне было любопытно поглядеть, какие же подарки получит Принс. Я думал, это будет что-то экстравагантное, но ему не подарили ничего, что стоило бы больше 2 долларов. Детские конструкторы, маленькие фигурки.

"Детям не разрешалось смотреть телевизор, играть в компьютерные игры, если они не заработали эту привилегию прилежной учебой. Ничего не давалось им просто так. Майкл говорил: "Я хочу, чтобы они выросли настолько нормальными, насколько это возможно." Эти дети были предельно вежливы и деликатны, очень милы."

Нордал очень сблизился со всеми тремя детьми. Обычно он проводил время с семьей Майкла на Западном побережье. Но на выходных, когда отмечали праздник Memorial Day, в 2004 году, звезда и его дети сделали Нордалу сюрприз, посетив Санта Фе. Они приехали на личном автобусе Джексона (в котором был установлен 60-дюймовый плазменный телевизор). Джексон предложил сходить в кино.

"Я думал, мы пойдем в частную киностудию. Но его водитель остановил у шоппинг-центра ДеВаргас. ОКазывается, Майкл дружил с РОландом Эммерихом, режиссером фильма "ПОслезавтра", который как раз показывали. Шоппинг-центр был набит битком, и припарковаться было негде. Я взял детей, купил билеты и попкорн, и мы пошли в кинотеатр. Майкл зашел после того, как погасили свет.

"Когда свет зажегся, его попросту никто не заметил. На нем была бейсбольная кепка и китайская пижама. На детях не было масок. ЛЮбой из этих стервятников отдал бы $100,000 за одну только фотографию."

В последний раз художник увидел Майкла в 2005 году, когда певец уехал в Бахрейн и поклялся больше никогда не жить в США. Давно привыкнув к застою в работе, стоило Джексону уехать за границу, Нордал возвратился к рисованию апачи и решил, что его позовут, как только Джексон найдет себе новый дом и хранилище для своих сокровищ.

Судьба картин Джексона, сделанных Нордалом, сейчас неясна, хотя они могут стать частью передвижной выставки вещей певца. "Я бы хотел, чтобы их поместили в музей Майкла Джексона", - говорит Нордал. - "Это то, чего хотел Майкл. Он был очень скромен, но понимал, что является иконой в мире поп-музыки."

"Мы стали такими хорошими друзьями, что я совершенно забывал, с кем же я вот так гуляю", - говорит Нордал. - "А потом он внезапно разражался серией танцевальных движений, быстрых как молния, и тут до меня доходило: Он самый лучший исполнитель на земле."